Павлин непростительно запаздывает на своё выступление. Самое время появиться во всей своей пурпурной красе и сыграть что-то из своего дурацкого репертуара. Не то чтобы Ворон нуждался в громкой группе поддержки – сломанное-переломанное, вывихнутое или оторванное, но крыло есть крыло, и твёрдость ионийской стали оно не теряет. Мастер теней уже совершил роковую ошибку – дважды. Не убить один раз – промах, позволительная человеческая слабость перед совратительницей Властью, которая манит такими откровенными прелестями, что не можешь удержаться. Поиграться, покрасоваться перед одним невольным зрителем своими пёрышками. Тсс. Самец есть самец и не важно какого он рода. Разница между этим и Раканом лишь в стиле танца. Но вот не перерезать горло хищной птице во второй раз – идиотизм. Или откровенное неуважение – непризнание в ней угрозы. Которому бы Шая и рада оскорбиться, да нет времени тратить такую золотую возможность на баловство своей гордости. Кости срастутся. Раны затянутся. А обида вастайи будет только цвести, изо дня в день почки будут насыщяться смертельным ядом, и в один чудесный момент распустятся токсичными бутонами. Слишком нежными и слишком хрупкими, чтобы принять их за венок на челе смерти. Ммм…
Но. Сама-то она всё сделает. Со временем. Раскалённое золото вновь клеймит своё отражение в невозмутимой черноте маски. Спускать драгоценное время на тебя? Даже изводя по одному прихвостню в день, сжигая по одному брёвнышку твоих грандиозных планов... Это неплохой вариант. Но есть кое-что получше. И этому, блять, «получше» следовало бы поторопиться. Ухмылка самоиронии редко ступает на уголки этих губок – больно остро эти концы режут иронией других, чтобы тыкать на себя. Впрочем, сейчас им здесь самое место. Ворон опять увлёкся. Пыль инстинктов и рефлексов, накопившейся за годы одиночества плотным слоем не так просто смахнуть с дикого сознания. Прижатая к земле и загнанная в угол, Шая не привыкла полагаться на чужое крыло. На своё одно она будет опираться до последнего. Лишь затем вспомнив, что есть второе. Как ни крути, ворон лучше бьёт с высоты. А однокрылым далеко не взлетишь. Потихоньку вастайа привыкала… и вот очередная игра на краю лезвия воззвала вновь к старым повадкам. Тсс.
Экономия времени начинается с растягивания резиновых минут. И пока это у пташки непреднамеренно, но выходило. Не без усилий консервной банки с совятиной, несомненно. Будь его состав чуть более сложным и непредсказуемым, Ворон бы и не собрала столько частушек, чтобы тут задержать тень и на секунду. А пока увлекательная программа из барахтаний раненной пташки, её дивного щебетания и редких, но метких выпадов достаточно отвлекала самоуверенность филина. Достаточно, чтобы Ракан успел долететь прежде, чем Зед дотащит добычу до своего гнезда. Достаточно, чтобы поставить долгожданную светлую точку на заплутавшей на их земле тени – избавиться от сорняка, так сказать, прежде чем начинать войну со слепыми кротами. Сейчас. Когда последний прихвостень уже манит червей на пир, когда раны ещё свежи, а уверенность заливает предосторожность розовым киселём.
Мгновенья после осторожных шагов в затянутый чумным мраком алтарь неохотно вылезают из тёмной пелены воспоминаний. Только недавние ощущения ещё откликаются в теле. Предостерегающие щупальца холода на загривке. Нечто до глубины естества омерзительное, ненавистное и липкое как тисовый мёд. Боль... Где-то между этими осколками недавнего прошлого лживые тени должны были поймать пташку. Павлин идиот. Но даже идиот проследует за тянущимся следом, пропаханным в рыхлой земле окровавленной пернатой тушкой.
Кулачок с деловитым достоинством стирает с подбородка ошмёток грязи, вместо неё размазывая по пыльной коже тёмную кровь разодранной щеки. Алый ей больше к лицу.
- Так не смотри, коль не нравится. Не для тебя стараюсь, - зерно раздражения умудряется закатиться в саркастичную похлёбку, небрежно выплеснутую в скрытую под маской морду. Горькое и дьявольски твёрдое зёрнышко негодования на всё и всех - скрипит на зубах и гудит в ушах противным затяжным ноем. На запоздавшего петуха, заставляющего терпеть всю эту дурацкую сцену. На сломанное крыло и вывихнутую ногу, из-за которых вместо грациозного прыжка приходится судорожно хвататься за ствол и на дрожащей лапе выпрямляться во весь рост. На грёбанного героя всея Ионии, чьё самоутверждение так радостно пухнет на финальном выстреле в уже подбитую парой дюжиной миньонов птичку. Тсс. Разумеется жалкое зрелище. Нет-нет, Ворон и головой не вильнёт на настырный дёрг поводка, побуждающий на новый выпад. Свой ход она уже сделала - сожрала единственную на сейчас доступную пешку перед неизбежным шах-матом, а теперь остаётся только ждать подлетевшего под доску павлина, который просто смахнёт чёрного короля с поля. Но… голос разума может связать тело, но не заткнуть клюв. – А представление только начинается.
Твою ж собачью мать… Согнутая и поджатая лапа чувствовала себя обманчиво хорошо, а потому предательский выстрел в бедро при первой же попытке перекинуть на неё вес для шага просвистел по телу так же внезапно, как очередной шершавый и сухой поцелуй в лоб родной земли. Твою. Собачью. Мать. Пальцы злобно скребут по почве. Жалкое зрелище, не правда ли, Зед? Опять лицом в грязь – слишком буквально, чтобы махнуть крылом на гордость. Скрип песка на зубах, позорный звон крови в ушах и бурные ругательства под нос заглушают наверняка выскользнувшую из-под маски усмешку. Хочешь идти сама? Риторический вопрос так и висит в воздухе на леске самодовольной язвительности. Идти. Ха. Ха. Ха. Эта полуоторванная куриная ляха стоять, блять, не может. … Дрожащие пальцы собираются в настырный кулак и снова торопливо приподнимают тушку, пока мастеру не наскучило упиваться забавой с подбитой зверюшкой. Снова волочиться падалью по земле Ворон не намерена. Во-первых, её достоинство уже достаточно изваляли в грязи на сегодня. Во-вторых, ковыляющая курица значительно снизит скорость их триумфального марша, который мастер Теней, вероятно, не прервёт, соблазнившись на ещё более забористую забаву. Уж одноногую птичку павлин способен нагнать?
Условно выпрямиться. Развести всё ещё гордые плечики. Закусить губу и швырнуть невозмутимый зырк краденого золота в проржавевшую насквозь жестянку. Пробный шаг резкий. Короткий. Нелепый. И нога не стесняется давать знать о своём яром возмущении всякий раз соприкасаясь с землёй. Но она пойдёт. Каждым шагом приближая долгожданный момент избавления от ядовитой тени.
Ммм… О да, она хочет идти сама.
[icon]https://funkyimg.com/i/34fs7.png[/icon]
Отредактировано Rukia Kuchiki (2020-04-24 21:49:28)